Конфаэль — кондитерская фабрика или фабрика подарков?

      Комментарии к записи Конфаэль — кондитерская фабрика или фабрика подарков? отключены

Конфаэль - кондитерская фабрика или фабрика подарков?

В августе 2006 г. Ирина Эльдарханова открыла новый офис. В бывшем доме барона Кнопа в Колпачном переулке, где еще сравнительно не так давно гремели приемы ЮКОСа. Годовой оборот компании, которую управляет Эльдарханова, — всего $11,3 млн, рентабельность по чистой прибыли — 7. Получается, что аренда помещения в 350 м2 за $300 000 в год будет отбирать у нее 37,5 прибыли. Тщеславие? Нет, необходимость.

Компания, находящеяся в собствености Эльдархановой и трем ее сыновьям, именуется “Конфаэль”, совершает она шоколадные конфеты. Количество шоколадного рынка — $3,9 млрд, компания с оборотом 0,3 от данной суммы на нем не игрок. Но основательница компании отказывается признать себя кондитером; она кроме того планирует заменить нынешнюю торговую марку — “Конфаэль-Шоколад” — на “Конфаэль-Подарки”. “Мы соперничаем именно на рынке подарков”, — настаивает Эльдарханова.

Этим событием разъясняется перечень клиентов “Конфаэль”: в нем “Сбербанк” и Газпром, ЛУКОЙЛ и РАО ЕЭС, РЖД и Внешторгбанк. Как раз для таких клиентов и раскрывается шоу-рум в Колпачном: дабы все было, как они привыкли. “Эльдархановы знают, что делают. Они создали собственную рыночную нишу”, — говорит исполнительный директор “шоколадного ОПЕК” — Интернациональной организации какао (ICCO) Ян Вингерхутс.

Он кроме того приезжал в Москву открывать бутик “Конфаэль”: бизнес хоть и мелкий, но экзотический. Компания Эльдархановых, к примеру, сделала на заказ шоколадную бензозаправку в полтора метра длиной и метр шириной, которую подарила Роману Абрамовичу. А для Людмилы Путиной изготовила опять-таки шоколадного коня. Из-за чего именно это животное?

Да год Лошади.

Приобрети-реализуй

Это сейчас Андрей Коркунов — один из самых успешных российских кондитеров. А до 1993 г. он занимался пошивом джинсов. Вот и Эльдарханова значительно лучше разбиралась в производстве одежды, чем в шоколадном бизнесе.

Она окончила Ленинградский университет текстильной и легкой промышленности и делала карьеру в отрасли; развал СССР застал ее в должности директора чечено-ингушского оптового предприятия “Росторгодежда” в Суровом. Параллельно она трудилась бухгалтером в домашнем кооперативе, что закупал в Кабардино-Балкарии свитера из козьего пуха и реализовывал их по всей стране: ветхие связи помогли наладить дистрибуцию. Позже одежду стали ввозить из Германии.

А в 1994 г. в Российской Федерации показались внутренние офшоры. А также территория экономического благоприятствования “Ингушетия”. И перебравшиеся в Москву жены Эльдархановы открыли новый бизнес. Таможенный брокер “Ирс” занимался возвратом компаниям-резидентам территории половины уплаченных таможенных пошлин. На похожем бизнесе, кстати, выросла денежная корпорация “БИН” Михаила Гуцериева.

Большие комиссионные Эльдархановы вкладывали в импорт продовольствия, в частности шоколада.

В первоначальный раз Ирина Эльдарханова взялась реализовывать данный товар в 1995 г. — посредника, ввозившего шоколад фурами из Германии, дала совет знакомая из Минторга. Бизнес отправился хорошо, и скоро Эльдарханова уже имела возможность трудиться напрямую с производителем — германской Stollwerk AG (в 1997 г. она выстроила фабрику в г. Покрове Владимирской области, принадлежащую с 2001 г. американской Kraft Foods).

Новая компания Эльдархановой, “Эликом”, стала одним из шести дистрибуторов германского гиганта в Российской Федерации. Но уже в первоначальный год работы стало известно, что в этом статусе мало приятного. Как говорит Эльдарханова, в нехорошие для сбыта шоколада месяцы — в июль и июнь — ей необходимо было реализовывать 400-600 т продукции на условиях месячного товарного кредита.

В 1996 г. в Российской Федерации было реализовано 865 500 т конфет и шоколадных плиток и 500 т в месяц были большим количеством для одного торговца, в особенности летом. Таких же продаж немцы потребовали и от вторых дистрибуторов, и те отпускали шоколад дешевле закупочной цены, дабы минимизировать утраты. Договориться с сотрудниками о прекращении демпинга не удалось. И Эльдарханова задумалась, не попытаться ли себя в роли производителя.

Производить ширпотреб она не желала — борьба была через чур твёрдой. Скорее ее манила европейская традиция — бутики, торгующие дорогими конфетами ручной работы. “Большое количество магазинчиков, где люди поштучно набирают конфеты” — так смотрелась ее мечта.

Кондитер

Помещение для фабрики площадью 7000 м2 нашлось в Красногорске. Раньше в нем — верно! — шили джинсы, но швейное производство обанкротилось. Обладатель строения дал согласие принять плату несколькими траншами.

Все бы прекрасно, но главная часть выплат пришлась на август-сентябрь 1998 г. “Если бы мы сейчас решали затевать данный бизнес, — говорит Эльдарханова, — то не брали бы готовое строение, а cтроили новое”. Тогда же $2 млн было нужно собирать по привычным. Август, в то время, когда торговые сети возобновляют закупки шоколада, в большинстве случаев ударный месяц, но в 1998-м главной массе потребителей было не до сладкого.

Производство удалось запустить лишь в декабре 2000 г. Оборудование поставил средний сын Руслан, что обладает компанией по закупке, ремонту и восстановлению кондитерских автомобилей “Эльф-Импекс”. Но, фабрика была маленькая, не сравнить с той же Одинцовской фабрикой Коркунова, производящей 50 т шоколадной продукции в сутки. За целый 2002 г. “Конфаэль” произвела 290 т шоколадной продукции, из которых 235 т пришлось на простые недорогие конфеты: их несложнее и делать, и особенно реализовывать.

Коркунов говорит, что “не имел возможность жить с для того чтобы бизнеса”, как “ручная сборка” конфет. Вот швейцарская LindtSprungli: ее конфеты нигде, не считая Цюриха и Женевы, не приобретёшь, по причине того, что сохраняются они всего 14 дней — в производстве вместо сухого молока употребляются натуральные сливки.

К тому же в суперпремиум-сегменте необходимо всегда инвестировать в дизайн, разработку рецептуры, участие в выставках… Конфеты класса люкс он сравнивает с концепт-карами: их показывают на автосалонах, ими восхищаются, но прибыли они не приносят. Потому совершает фабрика Коркунова всего тонну таких конфет в год: это, говорит он, инвестиции в цена бренда. Но дабы разрешать себе такие инвестиции, необходимо быть важным игроком в собственной индустрии.

В прошедшем сезоне оборот компании Коркунова достиг $110 млн. Эльдархановой такие суммы и не снились. Не смотря на то, что часть дорогого товара, обозначенного в классификации Росстата как “конфеты глазированные”, в ассортименте красногорской фабрики неспешно росла, с 13,7 в 2002 г. до 44,9 два года спустя, “Конфаэль” не имела возможности кроме того приблизиться к фаворитам отрасли по количеству продаж.

И тогда, говорит Эльдарханова, “нащупалась вторая ниша — подарков”.

На презентации фабрики в феврале 2001 г. именитым гостям вручали намерено отлитые 10-килограммовые шоколадные медали. Восхищение, что они позвали, неоднократно вспоминался хозяйке “Конфаэль”. Из-за чего бы не поставить производство таких штук на промышленные рельсы, думала она.

Ответ скоро отыскался сам собой. В то время, когда красногорские технологи пробовали изготовить для какого-либо благотворительного аукциона придуманный ими сувенир называющиеся “Ключ к успеху”, сложная конструкция разваливалась, когда ее добывали из формы. В процесс вмешался супруг Эльдархановой, Анан, эксперт по улучшению качества металлов.

Вместе с кондитерами фабрики он создал разработку отливки скульптур из шоколада, которую “Конфаэль” запатентовала.

Экзотика

В августе прошлого года на фабрике изготовили из шоколада 200-килограммовую копию автомобиля Porsche в четверть настоящей величины — клиент заказал таковой презент. Забрали 30-сантиметровую модель производства самой Porsche. Скульптор с двумя ассистентами семь дней мастерил с нее уже метровую пластилиновую копию. Ее продемонстрировали сотрудникам русского представительства германского автоконцерна: все ли верно. Позже с пластилиновой модели отлили гипсовую форму.

Но лить шоколад в гипс запрещено. Так что следующим шагом стало литье гипсовой модели, на которую позже слой за слоем наносили особый, запатентованный “Конфаэль” материал.

Приблизительно за чемь дней слой достигает толщины в 1 см и подсыхает. И уже в эту форму в течение часа заливают расплавленный неприятный шоколад. За день он остывает, форму снимают, и уже второй скульптор — по шоколаду — дорабатывает конечный продукт. К примеру, шпаклюет шоколадом же появившиеся при отливке “раковины”.

Это вам не конфеты. Эльдарханова жалуется, что патентованные разработки ее компании пиратским методом копируют соперники. Именовать их она не захотела, но круг специалистов узок — возможно и не показывать пальцем.

Владимир Коннэ, руководитель проекта и главный художник суперпремиум “Красного Октября”, уверяет, что во всем мире отливают шоколадные скульптуры в формах из пищевого латекса, а на фабрике “Эйнем” — так именовался до революции “Красный Октябрь” — это в первый раз произвели в середине позапрошлого века. “Все патентные вещи условны”, — говорит Коннэ. Но, в 2002 г. он проработал два месяца в “Конфаэль” и уволился.

В особом цехе “Красного Октября” 50 человек создают до 1000 шоколадных скульптур в год.

Но у Эльдархановой имеется определенный запас прочности. Создавая его, она шла против рыночного тренда, следуя собственной “европейской” мечте.

В 2003 г., через год по окончании включения в компанию “Объединенные кондитеры”, “Красный Октябрь” ликвидировал 26 фирменных магазинов в Москве, Рязани и Калуге. Кондитерский холдинг “СладКо” также реализовал собственные магазины опытным дистрибуторам. Но “Конфаэль” открыла еще весной 2002 г. собственный первый шоколадный бутик на Тверской-Ямской.

В его оборудование и оформление положили $220 000. Действительно, Эльдархановой позже было нужно его закрыть — встала арендная ставка, — но тем временем число бутиков компании в Москве выросло до восьми. Имеется еще один в Горках-10 на Рублевке и один в Санкт-Петербурге.

Сейчас “Объединенные кондитеры” также подумывают о том, дабы переоборудовать в бутик один из двух оставшихся специальных магазинов “Красного Октября” — на Поварской улице в Москве, говорит Коннэ.

Бутики, расположенные в дорогих местах, в случае если и приносят прибыль, то минимальную. Но потенциальные корпоративные клиенты видят, что может “Конфаэль”. В главном шоу-руме на Никитском проспекте возможно не считая подарков в коробках, ящичках, другой упаковке и мешочках, которую производит личная компания “Упакпром”, заметить картины и шоколадные скульптуры, выполненные шоколадными красками по шоколадному полотну.

Для этих картин, продающихся по 15 000-20 000 руб., швейцарская компания Barry Callebaut создала по заказу “Конфаэль” особую глазурь, сохраняющую свойства качественного шоколада больше полутора лет. Компания тратит 12 от оборота на рассылку и изготовление каталогов. Вкупе с наглядной агитацией в бутиках это снабжает стабильный приток клиентов: 70 продаж “Конфаэль” на данный момент — это корпоративные подарки.

Вот Сбербанк уже заказал 4500 индивидуализированных новогодних сюрпризов для клиентов и сотрудников. А для одного металлургического миллиардера сделали четырехметрового шоколадного крокодила.

“Необычные вещи”, — говорит об изделиях “Конфаэль” один из наибольших столичных торговцев роскошью, обладатель Crocus International Арас Агаларов. Но со знанием дела додаёт: “Именно необычные вещи и выстреливают. Несложная табуретка не выстрелит ни при каких обстоятельствах”.

Эльдархановой весьма необходимо “выстрелить”: в отличие от кондитерского рынка, где фаворитов очень тяжело догнать, на рынке подарков у нее имеется шанс. Обусловленный прежде всего “странностью” предложения. А рынок данный чуть ли меньше кондитерского.

По оценке маркетинговой компании Step-by-Step, в прошедшем сезоне его количество лишь в Москве достиг $2 млрд.

Случайные записи:

Шоколадная фабрика \


Еще немного статей: