Сувениры Игр в Сочи уже поступили в продажу, и национального колорита в них куры не клюют: фигурки талисманов, расписанные в известном на всю землю стиле «Гжель», хохломские матрёшки с олимпийской символикой и расписная Семикаракорская керамика.
Обозреватель «МК» побывал на Гжельском фарфоровом заводе и собственными глазами заметил, как из глины рождаются Мишка, Леопард и Зайка.
Налепить олимпийскую символику возможно на что угодно, и это уже будет принимать во внимание сувениром. Ползунки для младенцев с пятью кольцами, к примеру, также будут пользоваться популярностью. И всё-таки самыми популярными становятся подарки с какой-нибудь национальной изюминкой.
Привыкшие к холоду канадцы основную ставку сделали на красные варежки с кленовым страницей, надписью и олимпийскими кольцами «Ванкувер 2010». Прекрасно кроме этого расходился классический кленовый сироп со особыми этикетами на бутылочках.
Британцам и думать особенно было не нужно, поскольку красные двухэтажные автобусы, телефонные будки, тёмные кэбы, Биг Бен сами по себе являются известными на всю землю знаками Лондона, на них остается лишь нанести олимпийские кольца. Но Оргкомитет Игр-2012 без шуток осуждали в Англии, по причине того, что большая часть изделий было произведено за пределами страны, в том числе и в Китае.
Оргкомитет Сочи-2014 решил не повторять неточность собственных сотрудников с Туманного Альбиона. Основная линейка олимпийских сувениров будет складываться из изделий русских народных промыслов и, очевидно, производиться всё это будет в Российской Федерации. Гжельский фарфор, хохломская роспись и Семикаракорская керамика — русские народные промыслы будут править бал на рынке олимпийских товаров.
Фигурки талисманов Леопарда, Мишки и Зайки, и всевозможную посуду, украшенную классической гжельской росписью — всего порядка 100 наименований — уже возможно приобрести в официальных точках продаж. Десятки мастеров каждый день трудятся в цехах подмосковного предприятия, рождая на свет эту светло синий-белую красоту. За их работой замечал обозреватель «МК».
«Это же Кузнецов!»
В городе Гжель заводиков и заводов, производящих известную посуду, большое количество. Местные бабушки, показывая дорогу приезжим журналистам, никак не могли прийти к согласию, в какую сторону стоит направляться. Но, Гжельский фарфоровый завод — самый большой, и, как вычисляют его сотрудники, именно он ведёт собственную историю с тех самых известных кузнецовских мастерских в Гжели.
Не забывайте фильм «По домашним событиям»? В том месте героиня Галины Польских собирает осколки разбитой её зятем чашки и в отчаянии кричит: «Это же Кузнецов!»
Семья Кузнецовых первенствовала , кто организовал тут производство в промышленных масштабах, — говорит основной живописец завода Татьяна Дмитриевна Федоровская, пока мы гулкими шагами отмеряем расстояние до мастерских, — А по большому счету, мы думаем, что отечественному промыслу больше семи столетий. Это, возможно, самый старый в Российской Федерации промысел.
Первое упоминание о Гжели видится в грамоте Ивана Калиты, в которой гжельских мастеров просили привезти в Москву белые глины чтобы сделать аптечную посуду. Но раз к тому моменту на Гжель обратили внимание в царском дворце, то промысел должен был быть известен по всей Руси.
Почвы, на которых расположен данный подмосковный город, не были пригодны для сельского хозяйства, но были богаты на глины — белые, красные, серые. Сперва начали применять красные, они самые простые.
— Для них не нужна никакая особая разработка, — растолковывает Татьяна Дмитриевна. — Копай, отминай, самую малость отлёживай и пользуйся. Лепи свистульки, игрушки, тяни гончарную посуду. И прошу вас, вези в Москву на продажу. Так люди и делали. И уже позже стали использовать белые глины.
Народ по большому счету тут весьма любознательный, таковой уж у нас местный менталитет. Тут ни при каких обстоятельствах не было крепостного права, по причине того, что и крестьян как таковых не было, лишь промысловые люди.
Сперва цветными красками и белой эмалью стали покрывать гончарную посуду, позже показались изделия из фаянса. Про фарфор не было человека, кто знал до того момента, в то время, когда в Россию в середине 16 века стали его привозить из Китая. Стоил заграничный фарфор весьма дорого, практически на вес золота.
Но русскому ученому Дмитрию Ивановичу Виноградову удалось разгадать секрет производства фарфора, он открыл собственный способ с применением именно гжельских глин.
Вы до сих пор трудитесь с местными глинами? — спрашиваем у Татьяны Дмитриевны.
Нет, все они уже выработаны. Быть может, где-то еще и залегают, но важных изучений, дабы их отыскать, не проводится. И позже, их все равно не хватило бы для нынешних масштабов производства. Так что мы трудимся с привозными.
Но красная глина до сих по имеется. Её копают, ею пользуются, но продукция из неё не имеет громадного распространения. Посуда получается лишь декоративная.
Талисманы с русской душой
Для производства сувениров русских Игр лучше не придумаешь, чем таковой старый промысел. Но гжельским живописцам было нужно сочинским талисманам придать побольше «русскости» что ли… Леопард, Мишка и Зайка мало напоминают мультяшных храбрецов, причем из американских мультиков. Но мастера-колдуны гжельского завода попытались положить в них русского душу. Работа над талисманами у живописцев заняла 5-6 месяцев, они миллиметр за миллиметром утверждали с клиентами каждого персонажа.
Миллиметр носа, миллиметр лапки, миллиметр ушек…
Образ необходимо было с бумаги переложить на материал, для этого где-то сделать более обобщенную форму, более мягкие линии, — говорит Татьяна Дмитриевна. — А нам сначала дали указание сделать полностью правильные копии рисованных персонажей. Но это же нереально! Вы видите, какие конкретно тоненькие ножки на рисунке у леопарда?
В случае если переложить его на глину, он просто упадет, не выдержит.
Живописцы разрабатывали талисманов в движении, либо как назвала это Татьяна Дмитриевна, «в поведении». Любой знак Олимпиады занимается каким-нибудь зимним видом спорта. Оргкомитет Сочи придумал для троих зверят целую легенду. Заяц вовсе и не заяц, а маленькая зайчиха, девочка.
Все он живут в олимпийском доме, у каждого собственные увлечения, кто-то обожает танцевать, кто-то петь, у каждого собственный темперамент.
И мы пробовали данный темперамент продемонстрировать в собственных моделях, — растолковывает Татьяна Дмитриевна. — В противном случае персонаж оказался бы мертвым, скучным. И в случае если сперва клиенты из Оргкомитета скептически относились к маленьким трансформациям в эскизах, то в то время, когда заметили готовые фигурки, уже в материале, были в восхищении! Я постоянно говорю, что материал сам за себя сообщит.
Люди столько труда, усилий и души вкладывают в каждое изделие, что у всех персонажей появляется собственная душа.
Хоккеист в золоте
Но прежде, чем любая фигурка, любая чашка либо тарелка получит собственную душу, предстоит пройти продолжительный путь. Сперва над изделием трудится живописец, делает на бумаге эскиз. Если он просчитал все верно, нигде в расчетах не совершил ошибку, то дальше он лепит скульптурку из пластилина, а вдруг это посуда, то точит ее на особом гипсо-модельном станке.
Получается модель, с которой живописец позже снимает форму, сушит её, заливает в том направлении шликер — кашеообразную, мягкую фарфоровую массу. Фактически это и имеется процесс изготовления фарфоровых изделий, но пока он происходит только для одного экземпляра. И в случае если данный процесс прошел гладко, изделие не ведет, оно нигде не трещит, то его запускают в производство.
Вот мы с вами пришли в гипсо-модельную мастерскую, — приглашает в маленькую светлую помещение Татьяна Дмитриевна.
Тут, как и положено, — творческий беспорядок. Везде гипсовые фигурки, посуда, отдельные подробности, в громадных бочках что-то бело-серое — возможно, тот самый шликер. И всё, от пола до потолка, покрыто гипсовой пылью.
Мастер на столе что-то замешивает, как будто бы тесто.
Что это будет? — задаю вопросы.
Тут всегда изготавливаются новые формы для изделий, — растолковывает мастер. — Вот из этого серого куска в моих руках окажется форма для медведя-хоккеиста.
Эти мастера, — присоединяется к беседе Татьяна Дмитриевна, — делают всю гипсовую оснастку, размножают количество форм. Завод у нас достаточно большой, и дабы запустить одну вещь, делают время от времени 50, в противном случае и 100 форм. И все вручную.
А по окончании 30-50 отливок форма изнашивается, выбрасывается и следует сделать новую.
У вас по большому счету нет автоматизированного производства?! — удивляюсь я.
Ну отчего же, кое-какие станки имеется, кое-какие изделия отливаются на них. Эти вещи, само собой разумеется, получаются, уже стандартизированными, как под копирку. Это, по большей части, чашки, тарелки, подносы…
В мастерской на полке нагромождение ветхих моделей — их в обязательном порядке нужно сохранить, по причине того, что позже, быть может, с них опять нужно будет снимать форму.
Над моделями олимпийских талисманов трудились три живописца. Громадных, расписанных золотом, Леопарда, Медведя и Зайку разрабатывал Алексей Рыженок.
Валентин Растяпин придумал бобслеистов, зверят-и мишку хоккеиста для магнитиков. Валентин Алексеевич и по сей день трудится за станком, дорабатывает собственных медведей. Сама же Татьяна Дмитриевна трудилась над тройкой талисманов мелкого размера.
Уже на данный момент в цехах наверху много отливаются мишка-хоккеист, бобслеисты, фигуристы, мишка на лыжах, на санках, а будут еще мишка на коньках. Ну и, само собой разумеется, легко троица-компания — громадные и мелкие, — говорит Татьяна Дмитриевна. — Мелких создали намерено, по причине того, что большой может для кого-то стоить дорого и он приобретёт на память мелкого, недороже. И еще имеется зверята магниты, ну и, само собой разумеется, посуда с логотипами.
Для завода это громадная ответственность, на данный момент все силы кинуты именно на производство сочинской продукции, мало занимаемся собственными делами.
150 зайцев в сутки
И вот, наконец, мы встали наверх, на участок, где вручную льют талисманы олимпийских игр. С одной стороны стоят много гипсовых форм различных размеров. В них на данный момент принимают собственный начальный вид отечественные талисманы и другие сочинские сувениры.
Глиняную жидкую массу мы заливаем в эту форму, в том месте глина застывает, из нее гипс отсасывает воду, — эстафетную палочку отечественной экскурсии приняла на себя основной технолог завода Тренова Ольга Николаевна. — Отправимся, покажу, как это делается.
Сотрудница завода ловкими перемещениями снимает верхнюю часть с формы, извлекает оттуда глиняного осетра, которому через некое время предстоит стать штофом. Две половинки формы опять соединяет, обтягивает тёмными веревочками и отставляет в сторону.
Сейчас эти формы возможно опять заливать, — говорит технолог. — И без того пара раз. Для того, чтобы получить необходимую толщину стены изделия — 3,5 см — оно выдерживается в гипсовой форме определенное время. От 10 до 17 мин..
Мы не можем делать их через чур толстыми, по причине того, что тогда изделие будет весить через чур много.
Отлитые изделия ставятся на тележку и их везут к оправщицам — они посредством мокрой губки удаляют все неровности, швы, шероховатости.
какое количество за смену вы успеваете оправить изделий? — интересуюсь у одной из девушек.
В случае если весь день сидеть на одном ассортименте, то штук 150 зайцев, к примеру, возможно оправить.
Девушки обращаются с каждой вещицей весьма бережно, по причине того, что одним неловким перемещением возможно лишить того же леопарда необходимый параметров. Более прочным изделие делается по окончании первого обжига в утильной печи пои 800 градусах.
Гжель в цветах эмо
Ой, тут все розовое! — удивляюсь я, разглядывая огромные стеллажи со привычными уже изделиями, лишь все они почему-то выглядят так, как будто бы приняли ванну из марганцовки.
По окончании первого обжига мы отправляем всё в данный отсек, дабы проверить на недостатки — трещины, сколы, — поясняет основной технолог.
Проверить на недостатки — это и имеется опустить каждую вещицу в чан с концентрированной розовой жидкостью, вправду напоминающей марганцовку.
Это фуксин, — поясняет Ольга Николаевна. — Гранулированный порошок, что заваривается кипятком. Время от времени он не редкость синим, но у нас розовый. Изделие окунается в него и все недостатки сходу становятся виды. В случае если трещина имеется, то по окончании раствора на изделии покажется белая полоса.
Все, это негодная вещь, она в печи разойдется.
Вот в фуксин нырнул очередной леопард. Сходу делается ясно, что он ни при каких обстоятельствах не попадет на прилавки магазинов.
Видите, он в воде уже шипит, пузырится? Все, это брак, это мы откладываем.
Отброшенные изделия уже годятся лишь на то, дабы пойти на переработку. Их перемалывают, и лишь позже возможно по-новому применять.
Стеллажи закончились, и начались столы живописцев.
По окончании того, как мы удостоверились в надежности изделия на брак, мы отдаём их на роспись кобальтом. У каждого живописца на столе стоит пример, по которому необходимо разрисовывать изделие — тёмным по розовому, — говорит технолог.
Я в растерянности и недоумении. Эти в стиле эмо черно-розовые вещицы фактически ничем не напоминают известную мне гжельскую продукцию Как так?! — таращу глаза на Ольгу Николаевну.
Не спешите, не так долго осталось ждать мы раскроем все секреты. А до тех пор пока поведаю вам, как расписывают сочинских зверят. Сперва им пишут глаза, и дабы у всех они были однообразными, над всей серией трудится один человек. А уже дальше — бантики, лапки — дорабатывают другие.
Само собой разумеется, потому, что каждое изделие расписывается вручную, то полной клонированной точности у изделий нет. Но мы стараемся, дабы один сервиз, к примеру, расписывал один человек, дабы отличий было мало.
В случае если честно, то лишь весьма наметанный глаз может различить какие-то нюансы. Простой клиент вряд ли осознает, чем отличается один сервиз от другого, либо одна Зайка от такой же в второй коробочке.
А вот и леопард. Лео, как кличут его сотрудники завода. Лео почему-то ни разу не розовый.
— Легко в окончательном варианте окрас леопарда ласково-светло синий, и фуксин может сломать тон, — растолковывает технолог. — И кобальтом его не раскрашиваем, а используем особые соли для нужной окраски.
А как же тогда недостатки определяете?
Вот приходится изворачиваться, наметанным глазом пристально наблюдать. Но, все изделия в готовом виде позже еще раз осматриваются для нового обнаружения недостатков. Ой, что это у нас? — думается параллельно с экскурсией для нас Ольга Николаевна ещё и пробует трудиться. Всё под контролем. — Глаза через чур большие оказались, нужно как на примере, — основной технолог шепетильно осматривает работу одной из художниц. — О-о, а это по большому счету не такие глаза, какие конкретно нам необходимы.
Татьяна Дмитриевна, посмотрите! — основной живописец завода сейчас опять присоединилась к обозревателям «МК».
Кто глаза писал? Сама писала? — требовательно обращается основной технолог к одной из девушек, качая головой. — Большие, весьма. А вот тут хорошие глазки!
Татьяна Дмитриевна, посмотрите, какие конкретно хорошие глазки!
У каждого художника собственный разряд — от третьего до шестого. И в зависимости от собственного разряда они и расписывают изделия, исходя из сложности рисунка. Каждое изделие в большинстве случаев расписывают пара человек.
В отдельной комнате сидят уже живописцы помаститее, творческая несколько. Юрий Гуляев расписывает тарелки, как будто бы картины. Любая его работа будет подписанной, авторской.
Рядом сидят девушки, которым доверена самая ювелирная работа. К примеру, писать глаза самым медведям и маленьким зайкам.
Чудесное преображение
Видите, тарелки везут на тележке? Их отправляют на покрытие бесцветной глазурью, — Ольга Николаевна направляет нас дальше в отечественном путешествии.
И опять чан, наполненный густой жидкостью бело-серого цвета. С виду думается, что это разведенная известь, но она почему-то именуется бесцветной.
Наташ, продемонстрируй, как ты покрываешь, прошу вас, — обращается к мастеру Ольга Николаевна.
Наташа берет в руки медведя-фигуриста и окунает в эту вязковатую массу. Мишка выныривает полностью преображенный — ни розового цвета, ни рисунка — как будто бы возвратился к собственному первозданному образу. Легко белый мишка. И тарелка снова легко белая, и чашка…
Как будто бы забрали и всю красоту замазали. Но Ольга Николаевна успокаивает:
Все эти покрытые глазурью вещи на данный момент отправятся в газовую печь. В том месте они пара часов потомятся при температуре приблизительно 1280-1320 градусов. Отправимся вниз, печь у нас в том месте.
Сами все заметите.
На первом этаже внушительный шум. Печь-то похоже трудится совсем не негромко.
В ней на данный момент находится тележка с изделиями. В печи они стоят дни — от момента закладывания до момента охлаждения. Мы же их тёплыми оттуда не добываем, это нереально, — Ольга Николаевна предвкушает раскрытие тайны, исходя из этого не обращая внимания на шум легко понизила голос. — Закладываются они в том направлении в таком виде — белые, покрытые глазурью.
А на данный момент заметите, какими выедут.
Глазам своим не верю! Когда открылись печные створки, наружу выплыл целый стеллаж на колесах, полный готового гжельского фарфора, каким мы привыкли его видеть. светло синий роспись на белом фоне.
Но как?! Волшебство какое-то… Я считала, что данный светло синий рисунок наносится сверху.
Нет, нет, вот такая реакция происходит в ходе обжига, тёмный кобальтовый рисунок так проявляется через глазурь. И получается фактически готовое изделие. Кое-какие из них позже еще расписываются золотом. На олимпийские изделия еще наносится деколь — светло синий либо золотая.
По окончании чего их отправляют опять ненадолго в печь, — Ольга Николаевна, думается, довольна произведённым на обозревателя «МК» эффектом.
За непонятным словом «деколь» было нужно полезть в Википедию. Выяснилось, это разработка нанесения изображения на керамические либо стеклянные изделия. Изображение переносится на керамику с бумажной базы, а после этого фиксируется высокотемпературным обжигом.
Для этого фарфор и отправляют ещё раз в печь.
Сортица-несортица
Дабы попасть на последний этап изготовления сочинских сувениров, выходим на тут и улицу же утыкаемся в дверь. Это сортировка.
— Тут девочки каждое изделие осматривают вручную, — говорит Ольга Николаевна — Имеется ли какой-то недостаток, треск либо скол, к примеру. По окончании чего товар распределяют по группам, руководствуясь стандартами завода: первый класс, второй, несорт либо брак.
— Чем же отличается брак от несорта?
— Брак — это то, что совсем нельзя продавать, никто попросту не приобретёт. Исходя из этого целый брак мы уничтожаем, — продемонстрированную как пример сломанную вазу Ольга Николаевна нещадно бросает в коробку. От звона побившейся посуды замирает сердце — жалко! — Его всё равняется будут бить, уничтожать.
А несорт — в случае если имеется маленькая деформация либо маленькая помарка рисунка -может быть реализован, но по низкой цене.
На столах и полках везде чашки, тарелки, солонки, фарфоровые зверушки, вазы… Тут же сидит мастер, приклеивающий к сочинской продукции логотип Сочи-2014. До тех пор пока она светло-коричневого цвета, озолотится уже по окончании печи.
Две сосредоточенные девушки шустренько упаковывают уже готовую посуду в коробки. Неолимпийские изделия облачаются в простой картон, а для сувенирной продукции приготовлены «костюмы» радостнее — особые маркированные узнаваемым «босковским» узором с прозрачной передней и логотипами стенкой — дабы товар был лицом, как говорится.
Вот и всё, товар готов, и возможно послан в магазины.
Символические стоимости
В официальном интернет-магазине, а также в специальных отделах спортивных магазинов известной марки сувениры вовсю продаются, так что необязательно ожидать начала Олимпийских игр. Кстати, «МК» изучил прайс лист олимпийских гжельских сувениров, и стало известно, что цены в полной мере демократичные.
К примеру, электрический фарфоровый самовар с чайником, расписанный золотом с логотипом Игр обойдется в розницу меньше, чем в 2,5 тысячи рублей. И это практически самое дорогое изделие в прайс-странице — дороже, 3405 рублей, будет стоить лишь громадное блюдо с золотой росписью. Различные виды чайных пар обойдутся от 400 до 800 рублей.
Талисманы будет стоить по различному. Громадные Мишка, Леопард и Зайка, украшенные золотом, оценены в 975 рублей любой. Таких же размеров знаки Олимпиады, но без золотого узора — по 675 рублей.
Мелкие, само собой разумеется, дешевле. А на талисманов «в поведении», другими словами хоккеистов, бобслеистов, фигуристов и без того потом, в магазинах будут прикреплены ценники от 700 до 1080 рублей.
А по большому счету же ассортимент гжельских сувениров огромен: не считая талисманов, чайных пар и самоваров, клиенты смогут на прилавках отыскать чайники, розетки для сладостей и варенья, шкатулки, кувшины, маслёнки, ложки для тортов, подсвечники, салфетницы, конфетницы, сухарницы, подносы а также ёлочные игрушки!
Выбор громадный, к тому же новые модели ещё будут поступать. Так что в случае если уже на данный момент желаете заиметь в своей квартире кусочек Сочи, у вас имеется такая возможность.
Ульяна Урбан, «МК»
Случайные записи:
Талисманы Олимпийских игр в Сочи расписали под гжель
Еще немного статей:
-
Бразильцы придумали талисманы для олимпиады
В образах «символиков» отразилось все великолепие местной природы, а сами храбрецы появились из всплеска эйфории, которую испытали бразильцы, в то время,…
-
Идеи для подарка: подкова как талисман удачи
Подкова – старый знак достатка, удачи, счастья, и оберег от нечистой силы. Отыскать ее издревле означало найти собственный счастье. Находку очищали,…