Выросшая в коммунистической югославской семье, Марина Абрамович стала не только одним из самых выдающихся перформансистов XX века, но и, пожалуй, самым влиятельным живописцем среди дам в мире.
Перформанс — вид современного мастерства, при котором произведением считается конкретно художественный акт либо процесс.
Страдание, как база мастерства
Вся жизнь Марины Абрамович нераздельно связана с художественным миром. Она уверена, что без испытаний и страданий, видящихся на пути человека, нереально создавать настоящие произведения искусства. Как раз исходя из этого красной нитью, связывающей ее перформансы, проходит ее преодоления и тема боли. А в качестве объекта выступает, в большинстве случаев, ни большое количество ни мало собственное тело художницы.
Она подвергает себя страданиям, исследуя возможности физического тела и пределы людской разума.
В самом известном собственном перформансе «Ритм 0» Абрамович дала зрителям полную свободу, собственный набор и пассивное тело случайных предметов, разрешив распоряжаться всем этим, как кому захочется. Среди предложенных ею вещей были розы, пистолет, перья, мед, ножницы. На протяжении перформанса публика сначала нерешительная стала вести себя более враждебно, в следствии чего одежда художницы была порвана, кожа порезана, а на саму нее был нацелен пистолет.
Данный перформанс явился собственного рода кульминационным моментом в череде прошлых художественных актов Абрамович с заглавиями «Ритм 10», «Ритм 9», «Ритм 8» и т. д., на протяжении которых она теряла сознание, калечила себя, задыхалась от недочёта кислорода, испытывая себя в рвении отыскать границы собственных возможностей.
Опробование доверием
Абрамович не исчерпывалась лишь физическими страданиями. Во второй половине 70-ых годов двадцатого века в Амстердаме она познакомилась с Уве Лейсипеном, германским живописцем, выступавшим под псевдонимом Улай. В дуэте с ним были придуманы и воплощены перформансы, раскрывавшие сущность моральных качеств человека.
На протяжении перформанса «Энергия спокойствия» Марина и Улай, отклоняясь друг от друга, тянули на себя: она — лук, держась за его середину, а он — тетиву, держась за финиш стрелы, направленной в сердце Абрамович. Потом Марина именовала данный перформанс одним из самых сложных в собственной карьере, поскольку он был полностью выстроен на доверии между ней и Улаем. Опыты живописцы проводили не только над собой, но и над публикой, устраивая зрителям психотерапевтические опробования.
К примеру, обнаженные Абрамович и Улай на пара часов поднялись в проеме двери, ведущей в музей. Визитёрам нужно было протискиваться между ними, дабы попасть вовнутрь, причем проход был такими узким, что человек имел возможность зайти лишь боком, повернувшись лицом к Улаю либо Абрамович.
Возвращение к истокам
По окончании жизни в Тибете и Австралии Абрамович увлеклась темой национального самосознания. Во второй половине 90-ых годов двадцатого века за перформанс «Балканское барокко» она стала лауреатом премии Венецианской биеннале. В течение нескольких суток она, облаченная в белое платье, очищала от мяса и мыла щеткой 1500 говяжьих костей, сидя прямо на горе из них.
На протяжении перформанса художница распевала народные балканские песни и говорила истории. Так она желала привлечь интерес к имевшему место в то время конфликту на балканском полуострове. Но Абрамович достаточно редко бывает остро политична.
Обращаясь к теме тела, она в 2007 году производит видео сборник «Балканский эротический эпос», говорящий о балканских традициях и народных верованиях, в которых задействованы половые органы человека.
«Я ни при каких обстоятельствах не желала иметь мужское тело. Мне думается, что дамы в любом случае посильнее. Сама свойство дамы давать жизнь делает её сверхчеловеком, а другое не имеет значение»
Живописец без пола
В собственных работах Абрамович редко затрагивает тему гендерной принадлежности и секса, но она постоянно отдаёт предпочтение как раз женскому началу. «Я — дама. Я — живописец. Но я не живописец-феминист.
У живописцев нет пола», — утверждает она, в то время, когда речь идет о женских мотивах в ее мастерстве. «Я ни при каких обстоятельствах не желала иметь мужское тело. Мне думается, что дамы в любом случае посильнее. Сама свойство дамы давать жизнь делает её сверхчеловеком, а другое не имеет значение».
В одном из собственных последних перформансов «В присутствии живописца» она пара часов подряд сидела за столом и наблюдала садящимся наоборот нее людям в глаза. Но в то время, когда наоборот сел ее бывший любимый Улай, с которым они расстались достаточно болезненно, она не выдержала и расплакалась. Амбрамович написала манифест, где призывала «Ни при каких обстоятельствах не влюбляться в живописцев».
Все же у человека, каким бы выдержанным и стойким он ни был, неизменно имеется лимит психологических возможностей.
Случайные записи:
Марина Абрамович: В присутствии художника
Еще немного статей:
-
Марина абрамович: «бабушка мирового перфоманса»
Выросшая в коммунистической югославской семье, Марина Абрамович стала не только одним из самых выдающихся перформансистов XX века, но и, пожалуй, самым…
-
Марина абрамович — «бабушка мирового перформанса»
Выросшая в коммунистической югославской семье, Марина Абрамович стала не только одним из самых выдающихся перформансистов XX века, но и, пожалуй, самым…